Международные отношения стран Азии и Африки 4 из 6

Министерство Высшего и среднего специальногообразования Республики Узбекистан
Ташкентский государственный институт востоковедения

Мухаммад аль - Бухари

МЕЖДУНАРОДНЫЕ ОТНОШЕНИЯ СТРАН АЗИИ И АФРИКИ (ЦИКЛ ЛЕКЦИЙ)

ТАШКЕНТ - 2008

В 1974г. Пакистан предложил объявить Южную Азию зоной, свободной от ядерного оружия. Индия до сих пор отказывается от этого предложения. Главный ее аргумент: Южная Азия не может быть искусственно вычленена из всей Азии и нет никакого смысла объявлять ее зоной, свободной от ядерного оружия, когда Китай не только обладает мощным ядерным арсеналом, но и построил специальные шахты для баллистических ракет средней дальности в Тибете. Другим аргументом индийского правительства, потерявшим сейчас свое значение, было отсутствие в Южной Азии региональной организации, необходимой для подписания подобного соглашения. В 1978г. Индия выдвинула еще один аргумент: сама концепция зон, свободных от ядерного оружия, неприемлема, потому что узаконивает обладание ядерным оружием великими державами и, таким образом, увековечивает различия между ядерными и неядерными странами.
Пожалуй, вопрос о ядерной программе вызвал наиболее серьезные расхождения еще между СССР и Индией. Но СССР (как и США в отношении ЮАР и Израиля) предпочитал выражать сомнения в правильности шагов индийского правительства по дипломатическим каналам (между СССР и Индией возникали также трения по поводу советских поставок различных материалов и оборудования, которые можно использовать в военной программе). Россия же стала выражать свое несогласие с Индией в гораздо более открытой форме. Более того, она отошла от прежней позиции СССР, который рассматривал пакистанские предложения по достижению ядерных договоренностей как чисто пропагандистские.
В ноябре 1991г. Россия впервые поддержала в ООН предложение Пакистана об объявлении Южной Азии безъядерной зоной (интересно отметить, что, например, Франция и Япония при голосовании воздержались). Эта позиция была отражена и в совместном российско-пакистанском сообщении по итогам визита А.Б. Козырева, являвшегося в то время министром иностранных дел. Россия также согласилась с пакистанским предложением о проведении международной конференции в составе США, России, Китая, Индии и Пакистана по вопросам, связанным с ядерными программами в Южной Азии.
Долгое время лидеры двух стран категорически отвергали наличие у них ядерного оружия. Именно это обстоятельство позволило Пакистану назвать «абсурдным» индийское предложение от 1995г. о неприменении первыми ядерного оружия, предусматривавшее отказ от нанесения ударов по крупным населенным пунктам и важнейшим промышленным целям.
Испытание трех ядерных устройств в Индии 11 мая 1998г. (а затем еще двух – 13 мая) привлекло внимание всей мировой общественности к Южной Азии. Известие об испытаниях было встречено в Индии с ликованием, тогда как народы и страны всего мира высказали свою глубокую озабоченность. Она еще более усилилась, когда испытания ядерных устройств осуществил Пакистан. 26 мая Пакистан взорвал пять ядерных устройств, а 30 мая – еще одно.
Индийские правящие круги неизменно связывают постоянное членство в СБ ООН (стратегическая цель внешней политики Индии – превращение страны в глобальную державу – была определена еще полвека назад) с обладанием ядерным оружием и средствами его доставки. Это обстоятельство, наряду наряду с опасениями по поводу ядерной политики Китая и ядерной программы Пакистана, и было основным фактором, повлекшим за собой испытание Индией ядерных устройств. Республика сейчас согласна идти почти на любые уступки по данной проблеме, если ее ядерный статус будет официально признан. Для Пакистана же особенно важно наличие паритета с Индией. Обращает на себя внимание, что Пакистан испытал такое же количество зарядов, как Индия (включая взрыв в 1974г.), с таким же интервалом (два дня) и примерно той же мощности.
Позицию южноазиатских стран трудно назвать конструктивной. Даже само стремление к обладанию ядерным оружием имеет чрезвычайно серьезные последствия: это не только угроза региональной безопасности, но и разжигание ядерных амбиций других «пороговых» стран, что создает опасность подрыва системы глобальной безопасности.
Беспокойство мировой общественности вызывает и разработка в двух странах ракетных программ. В Пакистане на вооружении находятся ракеты «Хатф-I» и уже несколько лет испытываются «Хатф-II» (с дальностью полета соответственно 80 и 300 км). По данным ЦРУ и службы внешней разведки России, в 1992 – 1994гг. Пакистан получил от Китая 50 ракет средней дальности М-11. Китай также строит около Исламабада завод по производству ракет. В 1997г. Пакистан произвел испытания ракет на твердом топливе «Хатф-III» с дальностью полета 800 км, т.е. со способностью доставать основные индийские города с территории Пакистана. Успешно были испытаны ракеты средней дальности «Гхори» (дальность полета – 1500 км).
В Индии активно развивается ракетная программа. С 1982г. она провела 16 испытаний тактических ракет «земля-земля» «Притхви». В середине 1997г. было объявлено, что полностью разработаны две модели «Притхви» (с радиусом действия 150 км и 250 км), так что необходимости в испытаниях больше нет. В Индии началось серийное производство «Притхви», и к середине 1997г. их было произведено 60. Ракеты поступили на вооружение индийской армии. Исламабад обвинил Индию в том, что она развернула их вдоль границ с Пакистаном, но, видимо, они просто там хранятся. Вместе с тем министр обороны Индии М.С. Ядав в августе 1997г. заявил, что для их развертывания потребуется лишь несколько часов.
В стране осуществляется и программа по созданию баллистических ракет «Агни» (длиной в 21 м и весом при запускев 19т). Последнее (третье) испытание было осуществлено в феврале 1994г., когда дальность полета достигла 1400 км. Под давлением США программа была глубоко заморожена в том же году. Но в 1997г. индийские власти объявили о новой фазе программы. Предстоит провести еще 6 – 8 испытаний для достижения большей точности, оптимальной дальности (2500 км) и перехода на твердое топливо (сейчас ракета использует смесь твердого и жидкого топлива). Индия также намеревается создать межконтинентальную баллистическую ракету «Сурья» с дальностью полета от 8 до 12 тыс. км. В 2004г. должно завершиться строительство первой индийской атомной подводной лодки (советская атомная подлодка уже находилась в аренде индийских ВМФ).
Уступая Индии практически по всем показателям, Пакистан всегда стремился к привлечению внешних сил для создания противовеса Индии. Основная ставка была на США, КНР, исламские государства и другие страны Южной Азии. В соответствии с региональной и глобальной обстановкой Пакистан делал главный упор на развитие отношений с теми или иными государствами, при этом одновременно старался сохранить добрые отношения и с другими. Так, некоторое охлаждение отношений с США в конце 70-х годов привело к резкой активизации мусульманского фактора в пакистанской внешней политике. В конце 80-х годов нежелание США и КНР оказывать Пакистану содействие в его противостоянии с Индией было одним из фактором, содействовавших усилению крена Пакистана в сторону исламского мира.
Внешние факторы всегда существенно воздействовали на систему взаимоотношений в Южной Азии. Державы глобального уровня никогда не были источником напряженности в регионе, но они оказывали ключевое влияние на характер и направленность развития внутрирегиональных отношений.
Прекращение холодной войны в целом позитивно сказалось на позициях Индии в регионе. В приоритетах внешней политики США она стала занимать значительное место, тогда как Пакистан – относительно меншее, а Бангладеш и малые страны Южной Азии находятся на периферии американских интересов. Соединенные Штаты Амирики рассчитывали на сотрудничество с Пакистаном не в глобальных, а в региональных целях, причем за пределами Южной Азии – в зоне Персидского залива и на Среднем Востоке. Фактический отказ США от военного сотрудничества с Бангладеш и малыми странами объективно приводил к снижению их значимости для американской политики.
В начале 90-х годов произошло дальнейшее падение значения Пакистана для Соединенных Штатов Амирики, при этом проблемы ядерной программы в Пакистане и существования в нем авторитарного режима, которые ранее затушевывались, теперь стали основными в двусторонних отношениях. Политический курс США в Южной Азии всегда определялся ситуацией на глобальном уровне межгосударственных отношений, и перемены в ней вели к изменению политики Соединенных Штатов Амирики в регионе.
Для Индии особо значимым является то обстоятельство, что уже в конце 80-х годов Соединенные Штаты Амирики и Китай фактически признали ее доминирование в Южной Азии и ее стабилизирующую роль в региональной системе. В перспективе значение Индии для США может возрастать по мере экономического развития страны и дальнейшего укрепления ее влияния в Азии.
Всемерное расширение экономических связей с Севером стало одним из главных направлений индийской внешней политики с начала 90-х годов. Политика либерализации, проводимая в Индии, выразилась, в частности, в уступках иностранному капиталу в сфере финансов и страхования, создании совместных предприятий и открытии чисто иностранных фирм, конвертации рупии. Вместе с тем в этой области остаются значительные ограничения. Представители либеральной школы и развитые страны призывают Индию ускорить либерализацию, усилить приватизацию (например, ввести частное страхование), уменьшить государственные расходы. США требуют от Республики изменить патентное законодательство, а ЕЭС – снять барьеры против ввоза некоторых потребительских товаров и разрешить ввоз сельскохозяйственной продукции. Однако индийские власти считают, что настоящий момент индийская экономика не может стать полностью открытой. Доля Индии в мировой торговле составляет всего 0,6%. В 90-е годы индийские власти пытались стимулировать рост экспорта, но в целом роль внешней торговли, как и внешних капиталовложений, осталась для Республики весьма незначительной.
Однако слабо интегрированная в мировую экономику, полузакрытая и непривлекательная для иностранных инвесторов, Индия показывает высокие и довольно стабильные темпы экономического роста. Огромный внутренний рынок, появление весьма значительного сектора населения, потребляющего по европейскому стандарту, позволяют Республике добиваться немалых успехов без полной интеграции в мировое хозяйство. При почти миллиардном населении, далеко не полностью освоенных внутренних ресурсах и большой доле незанятого населения имеются существенные возможности расширения внутреннего рынка, и лишь какие-то экстремальные обстоятельства могут привести к длительному замедлению роста индийской экономики.
Продолжение независимого внешнеполитического курса попрежнему считается в Индии крайне важным фактором для повышения ее статуса. Больше внимания стало уделяться развитию отношений со странами Европейского союза и Японией (правда, участие ряда европейских стран в агрессии против Югославии в 1999г. вызвало сомнения в Индии по поводу реальной независимости Западной Европы).
Мало изменений произошло в двусторонних отношениях с Россией, которые к середине 90-х годов в целом вернулись на прежний уровень.
Особые опасения в Индии вызывают перспективы формирования однополярного мира. Республика начала прорабатывать возможности сближения с Китаем, Японией, Европейским союзом, странами Юго-Восточной Азии, в частности, в целях противостояния этой глобальной тенденции.
В настоящее время продолжается процесс улучшения двусторонних индийско-американских отношений (осложненный, правда, ядерной политикой Индии), хотя на глобальном уровне происходит рост (пока скрытый) противоречий между двумя странами.
На рубеже последнего десятилетия XX в. Индия взяла курс на нормализацию отношений с Китаем. В 90-е годы Китай проводит курс на постепенное выравнивание отношений с Индией и Пакистаном. Но Индия по-прежнему расценивает Китай в качестве союзника Пакистана, а в долгосрочном плане – как основного стратегического противника в Азии. Пока существуют многие ограничители всестороннего развития отношении Индии с Китаем. Нет существенного продвижения вперед в индийско-китайских переговорах по территориальной проблеме. Крайнее беспокойство в Индии вызывают продолжающееся китайско-пакистанское военное сотрудничество, совершенствование ядерного оружия в Китае, развитие военной инфраструктуры в зоне Индийского океана.
Вместе с тем рост исламского фундаментализма будет подталкивать эти страны к сближению (их правительства начали открыто обсуждать вопрос о возможностях установления исламских фундаменталистских режимов в Центральной Азии еще в конце 80-х – начале 90-х годов). «Мусульманская дуга» тянется от северо-запада Африки до юго-востока Азии. Южная Азия может превратиться в один из центральных районов противостояния исламских фундаменталистов с мировым сообществом. Индию (с ее 100-миллионным мусульманским населением) и Китай (с мусульманским населением в Синьцзяне) будут объединять сходные проблемы и задачи.
Явно объединяет две страны и то, что для каждой из них неприемлема перспектива формирования однополярного мира. Можно ожидать упрочения их связей в случае попыток навязывания (особенно силового) такого строения мировой системы. Именно эта тенденция обозначилась в отношениях двух азиатских гигантов после военной операции НАТО против Югославии.
В целом, однако, наиболее вероятным на ближайшее десятилетие представляется сохранение статус-кво в индийско-китайских отношениях: постепенное развитие связей и продолжение их «вяло текущей» нормализации.
Поступательное развитие парламентской демократии в Индии, ее стремление к стабилизации обстановки в регионе, поддержка ею буржуазно-демократических движений в соседних странах, с одной стороны, и попытки добиться эволюционной демократизации режимов в странах-соседях – с другой, отвечают современным внешнеполитическим интересам держав глобального уровня. Усилия Индии по развитию собственного экономического потенциала, по преодолению отсталости стран региона, ее подход к созданию модели всеобщей экономической безопасности заслуживают поддержки.
В конце тысячелетия в мире возрос интерес к Южной Азии. Если долгое время он определялся прежде всего быстрым экономическим развитием Индии и процессом ее превращения в мировую державу, то испытания ядерных устройств в мае 1998г. Индией и Пакистаном приковали всеобщее внимание к гонке ядерных вооружений в Южной Азии. Регион становится крайне значимым для глобального уровня международных отношений.
XIII – МЕЖДУНАРОДНЫЕ ОТНОШЕНИЯ НА БЛИЖНЕМ И СРЕДНЕМ ВОСТОКЕ
Конец 80-х годов для региона Ближнего и Среднего Востока прошел под знаком очевидного спада напряженности, что было связано прежде всего с прекращением ирано-иракской войны. В июне 1988г. руководство Исламской Республики Иран (ИРИ) заявляет о своем принятии резолюции 598 Совета Безопасности ООН от 20 июля 1987г., требовавшей прекращения огня от участников конфликта. До этого почти в течение целого года оно отказывалось это сделать на том основании, что в резолюции Ирак не был осужден как агрессор. На протяжении этого года иранская армия готовилась к “решающему” наступлению. Оно началось в марте 1988г., но, несмотря на первоначальные успехи, закончилось крупной неудачей.
Руководство ИРИ еще раз убедилась в том, что рассчитывать на военную победу невозможно в условиях, когда Ирак получает массированную финансовую поддержку от Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ) и крупномасштабные поставки современной военной техники из СССР, Западной Европы и США. Все эти государства не могли допустить реализации идей лидера ИРИ имама Хомейни о распространении "исламской революции" на весь Ближний и Средний Восток, а в перспективе -на весь мир.
20 августа 1988г. начались ирано-иракские переговоры о заключении мирного договора. Они проходили в Женеве и Нью-Йорке. Состоялось 15 раундов, но стороны так и не смогли прийти к соглашению. В августе 1990г. они были прерваны. Таким образом, ирано-иракский конфликт оказался фактически замороженным на протяжении всего последующего десятилетия. Боевые действия больше не возобновлялись.
Смерть в 1989г. имама Хомейни позволила новым, более прагматичным лидерам ИРИ сконцентрировать основное внимание на решении достаточно сложных внутренних проблем страны, а также разработать более гибкую стратегию продвижения "исламской революции" как на юг, так и на северо-восток после распада СССР. Основная ставка была сделана не только на военные, но и на политические и пропагандистические средства, причем за образец были взяты структура и деятельность Коминтерна.
Прямо противоположный политический курс, хотя и не сразу, был избран президентом Ирака Саддамом Хусейном. Первоначально он предполагал, что накопившиеся за время войны социальные и экономические проблемы ему удастся решить в короткие сроки, опираясь на помощь арабских стран, которые встали на его сторону в ходе войны, и прежде всего стран ССАГПЗ. Однако очень скоро стало очевидным, что никто не собирается прощать ему крупного долга (60 млрд. долл.), а тем более продолжать безвозмездную финансовую помощь.
Переход к мирному строительству неизбежно потребовал бы от Саддама Хусейна резкого сокращения численности гигантских по масштабам Ирака вооруженных сил, которые рассматривались им как наиболее эффективный инструмент превращения Ирака в "центр силы в арабском мире". Вторым таким инструментом была, как он неоднократно заявлял, нефть, т.е. контроль над основными нефтяными источниками региона. Поскольку они находятся на территории его прежнего основного союзника в войне – стран ССАГПЗ, то у него стал оформляться замысел экспансии именно против них.
Для реализации этого замысла требовалось найти новых арабских союзников, и 16 февраля 1989г. по инициативе Саддама Хусейна в Багдаде было подписано соглашение о создании новой региональной организации – Совета арабского сотрудничества, в который вошли Ирак, Иордания, Йемен и Египет. Последний вошел в нее в основном с целью окончательно снять тот бойкот, которому он подвергся после подписания мирного договора с Израилем. Тогда же, чтобы не вызывать беспокойства у стран ССАГПЗ, в Багдад приглашается король Саудовской Аравии, и во время его визита подписывается иракско-саудовский договор о ненападении. Получилось, что Ирак, устанавливая союзнические отношения с двумя арабскими странами, имеющими традиционные территориальные претензии к Саудовской Аравии, одновременно дает ей гарантию безопасности. При этом она как бы выделяется из числа других членов ССАГПЗ. Они (исключая Бахрейн), и в первую очередь непосредственно граничащий с Ираком Кувейт, такой гарантии не получают.
Со второй половины 1989г. иракская пресса начинает широкомасштабную пропагандистскую компанию против политики стран ССАГПЗ в ОПЕК, обвиняя их в том, что именно они виновны в том, что ОПЕК не пошла на увеличение квоты Ирака и тем самым блокировала восстановление иракской экономики. Постепенно эта политика начинает квалифицироваться как "экономическая война". 30 мая 1990г. на заседании Совета Лиги арабских государств (ЛАГ) Саддам Хусейн заявляет, что "экономическая война стала невыносимой". 17 июня он прямо обвиняет Кувейт в том, что тот является одним из инициаторов "экономической войны" и, кроме того, незаконно пользуется нефтяными месторождениями Румейлы, находящимися на иракско-кувейтской границе. В качестве компенсации за "кражу иракской нефти" Саддам Хусейн требует от Кувейта выплаты 2,4 млрд.долл., а затем доводит эту сумму до 10 млрд. долл.
Стремясь всячески избежать разрастания конфликта, правительство Кувейта заявляет о своей готовности обсудить все спорные вопросы и выделить Ираку займ в размере 9 млрд. долл. Однако решение уже принято, и в ночь с 1 на 2 августа 1990г. 150-тысячная иракская армия вторгается в Кувейт.
Кувейтский кризис и война в Заливе. Небольшая, двадцатитысячная кувейтская армия не могла противостоять вторжению. Ее сопротивление продолжалось несколько часов, но за это время кувейтское правительство и члены правящей династии смогли покинуть страну. Захватив Кувейт, иракские войска подвергли его полному разграблению. Впоследствии только сумма исков граждан Кувейта к иракскому правительству составила 162 млрд. долл., а общие потери Кувейта от вторжения – 240 млрд. долл.
Стремясь хоть как-то оправдать оккупацию соседней страны, иракское правительство опубликовало заявление о том, что ввод иракских войск был осуществлен по просьбе "временного свободного правительства", якобы созданного противниками правящей династии. Однако сформировать это "свободное" (марионеточное) правительство так и не удалось. Даже оппозиционные монархическому режиму силы категорически отказались сотрудничать с оккупантами. Саддам Хусейн решает отказаться от политического маневрирования и 8 августа объявляет об аннексии Кувейта, который становится девятнадцатой провинцией Ирака. В честь Саддама Хусейна она получила название "Аль-Саддамия". Тем самым подчеркивалась окончательность аннексии. Иракская пропаганда квалифицировала ее как акт восстановления "исторической справедливости", которая была грубо попрана британскими колонизаторами в начале века.
Реакция мирового сообщества на иракскую агрессию быстрой и достаточно резкой. Уже 2 августа Совет Безопасности ООН принимает резолюцию 660, в которой осуждаются агрессивные действия Ирака и содержится требование о немедленном и безоговорочном выводе иракских войск из Кувейта. Поскольку Ирак отказался выполнить эту резолюцию, то 6 августа принимается резолюция 661, предусматривавшая введение системы санкций против Ирака. Их применение означало полную экономическую блокаду Ирака, для обеспечения соблюдения которой была создана специальная комиссия (ЮНСКОМ).
Инициатором принятия этих резолюций были США, которые с самого начала заняли предельно жесткую позицию в отношении Ирака. Располагая достаточной информацией о замыслах Саддама Хусейна, администрация президента Дж. Буша прекрасно понимала бесперспективность "умиротворения" агрессора, да еще в регионе Персидского залива, который был объявлен "зоной жизненно важных интересов США".
Было принято решение дать немедленный военный ответ на агрессию, чтобы не допустить вторжения иракских войск в Саудовскую Аравию. Вполне реальную опасность такого вторжения осознали и саудовские правящие круги. Получив согласие короля Фахда, президент Дж. Буш отдал 7 августа приказ о переброске в Восточную провинцию Саудовской Аравии крупного контингента американских войск, который был поддержан в регионе Залива мощной эскадрой, насчитывавшей 80 боевых кораблей (в том числе четыре авианосца). Затем к американским войскам присоединились воинские части Франции, Великобритании, Египта, Сирии и ряда других стран. Они образовали межнациональные силы, общая численность которых к январю 1991г. достигла 780 тыс. человек, в том числе 540 тыс. американцев.
Не столь единодушными в отношении иракской агрессии оказались государства региона, и прежде всего арабские. На чрезвычайных сессиях Совета ЛАГ, проводившихся в Каире 2 и 10 августа, странам ССАГПЗ не удалось добиться единодушного осуждения агрессии. Только 12 из 21 члена ЛАГ безоговорочно ее осудили. Что касается неарабских стран региона, то Турция полностью поддержала позицию США, а Иран первоначально объявил о своем нейтралитете в конфликте, но затем стал поддерживать Ирак, особенно после того, как Саддам Хусейн объявил 15 августа о своей готовности принять все иранские условия для заключения мира. Со стороны последнего это был лишь политический маневр, т.к. иранские требования были заведомо невыполнимы (размер репараций – 136 млрд. долл.).
Пытаясь сохранить политическую инициативу, Саддам Хусейн предпринял целый ряд шагов, направленных, с одной стороны, на активизацию действий своих сторонников в арабском и мусульманском мире, а с другой – на блокирование военных возможностей антииракской коалиции.
12 августа он заявил, что предварительным условием вывода иракских войск из Кувейта является отвод израильских войск со всех оккупированных территорий. Это была попытка увязать кувейтскую проблему с палестинской. Более того, сама аннексия Кувейта квалифицировалась им как необходимая мера, призванная мобилизовать "ресурсы арабской нации" для борьбы с "сионистскими бандами". В этом контексте Саддам Хусейн выступал как защитник интересов всех арабов и мусульман, как мировой "антиимпериалистический" лидер. Он призвал их начать "джихад" ("священную войну") против "американцев и сионистов", обвинив при этом правителей стран ССАГПЗ в "предательстве" и пособничестве "новым крестоносцам".
По существу, он обращался к радикальному крылу исламского движения с тем, чтобы оно начало террористическую войну против США и их союзников. Призыв к "джихаду" со стороны Саддама Хусейна был отнюдь не случаен, т.к. сразу же после окончания ирано-иракской войны он резко сменил идеологическую доктрину своего режима, отказавшись от социализма в пользу исламизма. Была составлена генеалогия, в соответствии с которой он стал потомком пророка Мухаммеда, т.е. в известном смысле "святым". Только в этом качестве его призыв к "джихаду" имел смысл.
Однако "джихад" не состоялся, поскольку тогда правящие круги Саудовской Аравии еще сохраняли достаточный контроль над исламским движением, да и столь быстрое превращение Саддами Хусейна из социалиста в исламиста не вызвало особого доверия у исламистов.
Открыто поддержал Саддама Хусейна лишь лидер ООП Я. Арафат, который не только одобрил аннексию Кувейта и призвал находившихся там палестинцев сотрудничать с иракскими оккупационными властями, но и обратился к народам стран ССАГПЗ с призывом начать восстание с целью свержения "реакционных предательских режимов". Такая позиция Я. Арафата, который был поддержан фактически всеми лидерами ООП, явилась полной неожиданностью для правящих кругов стран ССАГПЗ.
19 августа Саддам Хусейн предпринял следующий шаг – он объявил всех оностранных граждан, находившихся на территории Ирака и Кувейта (с 9 августа их выезд был запрещен), "заложниками", жизнь которых не может быть гарантирована в случае начала военных действий против Ирака. Только западноевропейцев и американцев среди "заложников" оказалось около 25 тыс. человек (включая женщин и детей), не говоря уже о сотнях тысяч граждан других стран. Он объявил, что все "заложники" будут распределены по военным объектам в Ираке и Кувейте и будут являться для них "живым щитом". В качестве условия освобождения "заложников" Саддам Хусейн выдвинул требования вывода межнациональных сил из зоны Залива, отмены системы санкций ООН и принятия Соединенными Штатами обязательства не нападать на Ирак.
И хотя эти его условия не были приняты мировым сообществом, но он получил многомесячную передышку, пока шли переговоры об освобождении "заложников". Полностью эту проблему решить так и не удалось, хотя к началу декабря 1990г. основную массу "заложников" удалось освободить. В какой-то стапени это было результатом действия санкций, т.к. в Ираке начались серьезные трудности с продовольствием, а также связано с расчетом на изменение позиций СССР и Китая.
Несмотря на то, что обе эти страны проголосовали за принятие резолюций 660 и 661, они отнюдь не были сторонниками "военного решения" кувейтского кризиса. Советское руководство вообще попыталось сыграть роль посредника между Ираком и США, однако поиски компромиссного решения были заведомо обречены на провал. Уходить из Кувейта Саддам Хусейн не собирался, а согласиться на аннексию Кувейта ни США, ни их союзники никак не могли. Они прекрасно понимали, что Кувейтом экспансионистские замыслы Саддама Хусейна отнюдь не ограничиваются. Более того, кувейтский кризис был своего рода испытанием США на роль мирового лидера в условиях прогрессирующего ослабления СССР.
29 наября Совет Безопасности принимает резолюцию 678, санкционирующую использование военной силы ("соответствующих средств") для освобождения Кувейта. Ираку был предъявлен ультиматум, согласно которому все иракские войска должны быть выведены из Кувейта к 15 января 1991г. Саддам Хусейн его отверг.
17 января многонациональные силы начинают операцию по освобождению Кувейта под кодовым названием "Буря в пустыне". Она продолжалась 42 дня (наземные действия – 100 часов) и завершилась полным разгромом противостоящей многонациональным силам 547-тысячной группировки иракских войск. Они понесли потери только убитыми более 100 тыс. человек, в то время как многонациональные силы потеряли 223 человека (из них 146 американцев).
После начала активных действий авиации многонациональных сил Саддам Хусейн отдал приказ о ракетном ударе по Израилю, рассчитывая, что последний предпримет ответные действия, что могло бы привести к расколу в рядах антииракской коалиции. Однако, несмотря на потери среди мирного населения, правительство Израиля решило не предпринимать каких-либо ответных действий.
26 февраля Саддам Хусейн заявил о признании всех резолюций Совета Безопасности. 28 февраля боевые действия прекратились. Кувейт освободили, но режим Саддама Хусейна уцелел. Он был поставлен под жесткий контроль. Система санкций сохранялась, а, кроме того, Ираку было запрещено иметь оружие массового поражения.
В ноябре 1994г. иракское правительство подтвердило свое признание суверенитета и территориальной целостности Кувейта, а в декабре согласилось с демаркацией ирако-кувейтской границы, проведенной ЮНСКОМ. Была создана специальная комиссия ООН по взысканию с Ирака компенсации за причиненный его действиями ущерб.
После окончания войны в Заливе страны ССАГПЗ попытались создать в этой зоне "арабскую систему безопасности" путем размещения на их территории крупных контингентов египетских и сирийских войск, но в силу целого ряда причин их действия не увенчались успехом. После этого указанные страны заключили соглашение с США, которые взяли на себя обеспечение их безопасности. Данное соглашение, по существу, легитимизировало постоянное присутствие крупной группировки войск США в зоне Залива. Воспользовавшись разногласиями между комиссией ООН по контролю за уничтожением иракского оружия массового поражения и Саддамом Хусейном, который обвинил ее сотрудников в шпионаже, американские правящие круги приняли решение о свержении иракского режима. В начале 1998г. американский конгресс принял Закон "Об освобождении Ирака", а в декабре этого же года англо-американская авиация предприняла целую серию атак на иракские военные и гражданские объекты. Началась операция "Лиса в пустыне", целью которой является уничтожение сохранившегося иракского военного потенциала и физическое устранение Саддама Хусейна. Однако в связи с косовским кризисом она была временно прекращена.
Второй проигравшей в ходе войны в Заливе стороной оказалась ООП, руководители которой выступили в поддержку Саддама Хусейна, переоценив его возможности и не учты реального соотношения сил.
Палестинская проблема и ближневосточное мирное урегулирование. Во второй половине 80-х годов ООП сделала основную ставку на активизацию сопротивления арабского населения Западного берега и сектора Газы израильской оккупации. Использую крупную финансовую помощь стран ССАГПЗ (около 1 млрд. долл. В год), а также собственные достаточно крупные финансовые ресурсы, ООП удалось создать на оккупированных территориях разветвленную инфраструктуру, распоряжениям которой подчинялось все арабское население. В декабре 1987г. с ее помощью ООП развернула массовую и хорошо организованную компанию гражданского неповиновения ("интифаду") на Западном берегу и в секторе Газы. Она началась со всеобщей 24-часовой забастовки, в которой приняли участие даже арабы, проживающие в Израиле.
Первым, кто осознал принципиальную смену ситуации на оккупированных территорях, был иорданский король Хусейн, который 31 июля 1988г. объявил "о прекращении административных связей" с Западным берегом. Теперь не только сектор Газы, но и Западный берег стал "ничейной территорией" с международно-правовой точки зрения. В ответ ООП провозгласила создание Палестинского государства. На проходившей в ноябре 1988г. XIX сессии Национального совета Палестины была принята резолюция, которая гласила: "Национальный совет провозглашает во имя Аллаха и от имени народа Палестины создание государства Палестина на нашей палестинской земле со столицей в Иерусалиме".
Одновременно Национальный совет Палестины заявил о признании им резолюции 181 Генеральной Ассаммблеи ООН от 29 ноября 1947г., предусматривавшей создание двух государств на территории Палестины. Выступая на сессии Генеральной Ассамблеи ООН в Женеве 13 декабля 1988г., Я. Арафат подтвердил, что ООП признает и обязуется выполнять резолюции 242 и 338 Совета Безопасности. Около ста стран признали образование нового государства, а исполком ООП – в качестве его правительства в изгнании.
Реакция правящих кругов Израиля на этот шаг ООП была резко негативной. Ни о каком признании палестинской государственности и даже о переговорах с ООП не могло быть и речи. ООП квалифицировалась как чисто террористическая организация, любые контакты с которой, согласно принятому 5 августа 1986г. израильским кнессетом (парламентом) закону, рассматривались как уголовное преступление.
По-иному, учитывая новую ситуацию, стали действовать США, 14 декабря 1988г. президент Рейган дает указание "начать с ООП диалог по существу". В качестве предварительных условий от ООП требовалось признание права Израиля на существование и осуждение терроризма. Сделанные в этом духе заявления Я. Арафата вызывают не только раскол в ООП, но и резко негативную реакцию со стороны Ирака, Сирии и Ливии, которые декларируют свою решимость военными средствами ликвидировать "раковую опухоль сионизма". В Дамаске даже создается "Подготовительный комитет", объединяющий все палестинские организации и группы, выступающие против политического компромисса с Израилем. Своей целью он ставит устранение Я. Арафата и избрание нового руководства ООП.
Тем не менее в декабре 1988г. в Тунисе, где находилась штаб-квартира ООП, начались американо-палестинские переговоры. Однако сразу же обнаружились серьезные расхождения сторон по ключевым проблемам мирного урегулирования. Пытаясь не остаться в стороне от начавшегося диалога, Израиль выдвигает свои инициативы ("план Шамира"), которые, как и прежде, не предусматривают прямого участия ООП в процессе урегулирования. В июне 1989г. к поискам компромисса активно подключается президент Египта Мубарак. Он был поддержан странами ССАГПЗ, но остальные члены ЛАГ отнеслись к усилиям Мубарака настороженно.
Оценив создавшуюся ситуацию, США весной 1989г. выдвинули идею поэтапного мирного урегулирования (сближение позиций "шаг за шагом"). В качестве первого шага противоборствующим сторонам предлагалось в принципе отказаться от политики конфронтации и принять конкретные меры по формированию благоприятного для достижения компромисса политико-психологического климата. В частности, арабам предлагалось отказаться от бойкота Израиля, а последнему – признать права палестинцев.
Наконец предлагалось добиться компромисса на основе принципа: "земля в обмен на мир". Данный принцип в целом был поддержан мировым сообществом, и в том числе руководством СССР, которое с началом перейстройки попыталось сделать свой политический курс в регионе более сбалансированным и отказаться от безоговорочной поддержки арабских радикалов. Дистанцируясь от последних, оно попыталось выступить в роли посредника, а в каких-то вопросах даже арбитра, но развал СССР похоронил этот новый политический курс.
Правопреемница СССР Россия, будучи занята своими внутренними проблемами, не была в состоянии в течение первых лет своего существования уделять серьезное внимание делам региона. Только в 1995г. она начинает вновь проявлять некоторую активность. Определенную роль играет и ее связанность той системой договорных обязательств с радикальными арабскими режимами, которую она унаследовала от СССР.
Поражение Саддама Хусейна и падение авторитета наиболее экстремистски настроенных руководителей ООП позволяют сдвинуть процесс мирного урегулирования с мертвой точки. 30 октября 1991г. в Мадриде начинает работу международная конференция по ближневосточному мирному урегулированию, в которой приняли участие Израиль, конфронтирующие с ним арабские страны, а также делегация палестинцев (фактически ООП), США и СССР участвовали в ней как спонсоры мирного процесса (сопредседатели). На конференции все ее участники одобрили в принципе мирное урегулирование на основе принципа "земля в обмен на мир". Однако оформление конкретных рамок решения палестинской проблемы потребовало десяти раундов переговоров, проходивших в течение почти двух лет главным образом в Осло.
Во многом достижение компромисса было связано с отказом Израиля от его сверхжесткой, нереалистичной позиции в отношении ООП, которая квалифицировалась как "террористическая организация", и при этом заявлялось, что ни при каких обстоятельствах она не может быть признана в качестве законного представителя палестинского народа. Поскольку соответствующий статус ООП к этому времени был уже признан подавляющим большинством государств мира, такая позиция представляла собой очевидный анахронизм. Прекрасно понимая, что она является главным препятствием на пути урегулирования, американская дипломатия сконцентрировала свои усилия на ее смягчении, и ей это удалось. 9 сентября 1993г. Израиль и ООП заключили соглашение о взаимном признании, а 13 сентября в Вашингтоне они подписали декларацию о принципах организации временного палестинского самоуправления в секторе Газы и г.Иерихон.
Декларация представляла собой не что иное, как палестино-израильское соглашение о создании палестинской автономии на Западном берегу и в секторе Газы, которое должно быть поэтапно завершено в течение пяти лет. В сущности, это была реализация того плана, который был изложен в принятом в 1978г. в Кэмп-Дэвиде документе под названием "Рамки мирного урегулирования на Ближнем Востоке".
Не только экстремистские организации и группировки, не входящие в состав ООП, но и часть ее членов восприняли это соглашение крайне негативно. В исполкоме ООП произошел раскол, а экстремисты приговорили Я. Арафата к смерти как "предателя" и инициатора "капитулянтского сговора" с Израилем. Однако остановить процесс урегулирования им уже не удалось. В него включается Иордания. 24 октября 1994г. в г. Акаба был подписан иордано-израильский мирный договор, а в декабре этого же года между Иорданией и Израилем были установлены дипломатические отношения.
Экстремистские организации ответили на это интенсификацией террористической войны против Израиля. Особую активность стали проявлять боевики-исламисты из "Хамас" ("Движение исламского сопротивления") и "Аль-Джихад аль-ислами фи Филастин" ("Исламская священная война в Палестине"), а также боевики ливанской партии "Хизбаллах" ("Партия Аллаха"). Расчет был не только на обострение отношений между ООП и Израилем, но и на активизацию противников мирного урегулирования в израильском обществе, и в частности еврейских религиозных партий. Он частично оправдался, что, однако, не помешало правительству Израиля и руководству ООП подписать 28 сентября 1995г. Временное соглашение, предусматривающее вывод израильских войск из шести городов, проведение выборов палестинской администрации, создание крупных палестинских полицейских сил. В нем также содержалось обязательство ООП внести изменение в текст Национальной хартии (Устава ООП), где все еще сохранялась статья, гласившая, что целью ООП является создание "единого арабо-еврейского демократического государства на всей территории Палестины". Хотя еще в 1989г. Я. Арафат заявлял, что она "устарела", но все его попытки добиться от Национального совета Палестины ее изменения успехом не увенчались. В этом плане согласие ООП на изменение данной статьи означало определенный сдвиг в общем настроении палестинской массы, хотя и не окончательный.
Ратификация Временного соглашения в израильском парламенте сопровождалась ожесточенной дискуссией между его сторонниками и противниками. Тем не менее 5 октября 1995г. оно было утверждено парламентом, хотя и мизерным большинством (61 "за" и 59 "против"). Противники соглашения развернули широкомасштабную пропагандистскую компанию, обвиняя правительство в "капитуляции перед террористами". Ее финалом было убийство 4 ноября еврейским религиозным фанатиком премьерминистра И. Рабина, одного из наиболее последовательных сторонников мирного урегулирования.
На состоявшихся в следующем году в Израиле выборах победу одержал сторонник более жесткой линии Б. Нетаньяху, что привело к обострению отношений между израильским правительством и вновь избранной палестинской администрацией, которую возглавил Я. Арафат, оставаясь одновременно главой исполкома ООП. Усилились столкновения между израильскими войсками и палестинским населением, что побудило Совет Безопасности принять 28 сентября 1996г. резолюцию 1073, осуждающую эскалацию насилия на Западном берегу и в секторе Газы. Однако эти столкновения хотя и тормозям, но не блокируют реализацию Временного соглашения. В январе 1997г. была достигнута договоренность о передаче под контроль палестинской администрации г.Хеврон, где имеется израильское поселение. Отказ жителей этого поселения покинуть его вызвал новое обострение израильско-палестинских отношений.
Тем не менее, несмотря на длительные перерывы израильско-палестинские переговоры продолжались, и в ноябре 1998г. в местечке Уэй под Вашингтоном было достигнуто очередное соглашение, предусматривающее передачу палестинской администрации 13% территории Западного берега. В свою очередь ООП обязывалась усилить борьбу с терроризмом и отменить антиизраильские статьи Национальной Хартии, что и было сделано в декабре того же года.
В целом, несмотря на очевидные успехи в решении палестинской проблемы, ее ключевые аспекты пока еще остаются "за кадром". Это прежде всего судьба израильских поселений (в них проживает около 140 тыс. евреев). Палестинцы настаивают на их ликвидации, а израильтяне (причем не только сторонники жесткой линии) – на "праве евреев проживать в любом месте их исторической родины". Достаточно сложным является и вопрос о распределении водных ресурсов.
Дело в том, что Палестина крайне бедна водными ресурсами, причем основная масса потребляемой воды берется из подземных источников, большинство которых находится на Западном берегу. Около 70% потребляемой воды Израиль получает именно с Западного берега. Установление полного контроля ООП над ним, как указывается, создаст "реальную угрозу безопасности Израиля". Представители израильских правящих кругов неоднократно заявляли, что отказ от этих водных ресурсов равнозначен "самоубийству государства". В случае же признания палестинской государственности вряд ли приходится рассчитывать на сохранение существующего порядка распределения водных ресурсов. В этом одна из причин, побуждающих правящие круги Израиля настаивать на сохранении статуса автономии для Западного берега и сектора Газы, а ООП требует от Израиля признания палестинской государственности.
Не менее, а скорее даже более сложной является проблема статуса г.Иерусалима, "святого" для трех религий (иудаизма, христианства и ислама). Израильская сторона настаивает на сохранении нынешнего статуса Иерусалима как столицы государства Израиль. Палестинцы, которых поддерживает в этом подавляющее большинство мусульманских государств, требуют восстановления положения, существовавшего до арабо-израильской войны 1967г., когда Иерусалим был разделен на две части: западную (еврейскую) и восточную (арабскую). Именно Восточный Иерусалим должен стать столицей палестинского государства.
Решение этих проблем было бы в значительной степени облегчено, если бы удалось добиться полного мирного урегулирования между Израилем и соседними арабскими странами, однако ни Сирия, ни Ливан не последовали за Египтом и Иорданией.
В течение всех 80-х годов правящие круги Сирии придерживались своей традиционной политической линии на конфронтацию с Израилем. Поддержка экстремистского крыла ООП и сближение с ИРИ привели к обострению ее отношений с США и странами Западной Европы. Сирия была отнесена ими к числу стран, "поддерживающих международный терроризм", и против нее были применены экономические санкции. Ухудшились отношения Сирии со странами ССАГПЗ, которые прекратили с 1986г. оказание ей финансовой помощи. Обострились конфликты с Ираком и Турцией.
Таким образом, к концу 80-х годов Сирия оказалась по существу во "враждебном окружении", т.е. сложилась та же ситуация, которая была в момент прихода Асада к власти двадцать лет назад. Кувейтский кризис позволил ему с наименьшими потерями выйти из нее.
Твердо став на сторону Кувейта, войдя в антииракскую коалицию и направив крупные контингенты своих войск в состав межнациональных сил, президент Асад снял напряженность в отношениях со странами Западной Европы и США, с одной стороны, и со странами ССАГПЗ и Египтом – с другой. В марте 1991г. он выступил в качестве одного из инициаторов принятия так называемой Дамаскской декларации, которая предосматривала создание "арабской системы безопасности" в зоне Залива, что по существу означало формирование военно-политического союза стран ССАГПЗ, Египта и Сирии. Хотя содержащийся в ней замысел не был в полном объеме реализован, но тем не менее принес Сирии ряд очевидных политических и экономических выгод: прорыв "враждебного окружения", улучшение отношений с Западной Европой и США, списание значительной части внешних долгов и т.д. При этом Асад сумел сохранить союз с Ираном и активизировал военное сотрудничество с Россией.
В конце 1992г. в Вашингтоне начались сирийско-израильские переговоры, которые первоначально не носили официального характера, хотя Асад и заявил о своем согласии на почетный мир ("мир храбрецов"). Продолжение переговоров при активном американском посредничестве хотя и сопровождалось некоторым сближением позиций, однако не привело к достижению соглашения. Основным объектом разногласий стало уже не возвращение Галанских высот Сирии, на что Израиль в принципе готов пойти, а границы возвращаемой территории. Сирия настаивает на границах, существовавших до арабо-израильской войны 1967г., а Израиль – на границах подмандатной Палестины, ссылаясь, во-первых, на то, что именно они могут считаться подлинно законными, и, во-вторых, на то, что на этой основе были решены все территориальные разногласия при заключении мирных договоров с Египтом и Иорданией. Переход участников переговоров к обсуждению подобного рода частных вопросов дает основание считать, что достижение окончательного соглашения – вопрос времени.
В этом случае за Сирией последует и Ливан, т.к. согласно неоднократным заявлениям его правительства, ливанская позиция по вопросу о мирном урегулировании с Израилем "полностью связана с сирийской". Эта позиция вполне понятна. Ливан еще не оправился от пятнадцатилетней гражданской войны (1975 – 1990гг.), но главная причина заключается в том, что в стране продолжает оставаться сорокатысячный контингент сирийских войск, которые должны были покинуть ее еще в 1992г., но так и не сделали этого. Более того, любая внешнеполитическая инициатива ливанского правительства строго лимитирована заключенными с Сирией Договором о братстве, сотрудничестве и координации (май 1991г.) и Пактом обороны и безопасности (сентябрь 1991г.).
Окончание гражданской войны в Ливане и последовавшее за ним разоружение противоборствующих группировок (при активном участии сирийских войск) не затронули юга страны, где исламские боевики из "Хамас" и "Хизбаллах", несмотря на наличие пятитысячного контингента войск ООН, пытаются вести боевые действия против Израиля, который в свою очередь наносит по ним ответные удары. Накал военных действий на юге то возрастает, то резко спадает в результате заключения временных перемирий.
Военная активность "Хамас" и "Хизбаллах" (состоит из шиитов и ориентируется на ИРИ) на юге Ливана полностью зависит от политики Сирии, однако их появление и усиление являются частью более общего процесса – развития исламского движения в регионе.
Перспективы узбекско - арабского сотрудничества. Узбекско - арабские отношения имеют общие исторические корни, которые берут начало с середины VII века. В то время Мавераннахр был в составе арабско-исламского Оммавийского государства. Нельзя отрицать тот факт, что культурно - политические отношения того времени были построены задолго до исламского завоевания, в частности, отношения между Мавераннахром с Сирией и Месопотамией. Однако в начале VIII века оно находилось в рамках этого государства, границы которого протянулись с запада на восток от Атлантического океана до Великой Китайской стены.
В истории имеются немало фактов движения арабско-исламских войск на восток. Распространение ислама на территории Мавераннахра началось с завоевания Сасанидского государства в Персии (633 г.) В 674 году исламские войска под командованием Абдуллы Бин Зияда вторглись в этот регион. Однако большой переворот произошел после того, как в 705 году наместником Хуросана был назначен Кутейб Бин Муслим Ал-Бахили. Он захватил Бухару (709 г.), Хорезм и Самарканд (612 г.). К 715 году весь восточный регион вплоть до Ферганской долины был подчинен арабско-исламскому халифату.
Современные узбекские ученые Бурибай Ахмедов, Захидулла Мунавваров считают, что одна из причин стремительного завоевания и распространения новой религии на этой территории была связана с постоянными междоусобицами среди местных властителей. Арабско-мусульманские полководцы уделяли особое внимание этому региону после того, как ситуация в Хуросане разрешилась в их пользу. Кроме того, узбекские ученые отмечают, что арабы сыграли прогрессивную роль в регионе. Проблемы местного населения в большинстве случаев решались мирным путем. Люди, принявшие новую религию, освобождались от налогов (хирадж, жизя). Узбекские ученые обращают особое внимание на то, что нельзя сравнивать арабско-исламское завоевание с монгольским или русским, большевистским нашествием, так как ислам сыграл положительную роль в объединении различных государств, городов, племен и народов. Кроме того, нельзя не отметить его влияние на культуру и поведение людей этого региона, благодаря которому были ликвидированы множество общественных недостатков того времени. Ученые также отметили большое значение арабского языка в ознакомлении народов Центральной Азии с творчеством древнегреческих ученых, работами китайских изобретателей.
Следует отметить огромную роль в развитии исламско-арабской культуры, которую сыграли народы Центральной Азии, особенно узбеки, а также их участие в развитии человеческой цивилизации средних веков. Свидетельством тому могут послужить ряд известных исламских личностей, выходцев из Центральной Азии. В их числе ученый астроном Ахмед Аль-Фергани (умер в 850 г.), ученый математик Мухаммад Бин Муса Аль Фергани (783 – 850 гг.), известный философ Абу Наср Аль-Фараби (873-950гг.), врач-энциклопедист Абу Али Хусейн Ибн Сино (980-1037гг.), ученый-энциклопедист Абу Рейхан Аль Беруни (973 – 1048гг.), энциклопедист Фахриддин Аррази, филолог и мухаддис Аззамахшари (1075-1144), и шейх мухаддисов Имам Аль Бухари и многие другие.
Следует отметить участие узбекских ученых в арабско-исламской и мировой цивилизации на протяжении многих веков. Их творения мы можем видеть и в нынешние дни. Это ученые, покинувшие Мавераннахр с целью овладеть наукой и посетить известные в то время научные центры - Дамаск, Багдад, Барса и Каир. Особый вклад в это наследие внес имам всех мухадисов Абу Абдулла Исмоил Аль Бухари (809 – 869гг.). Он написал более 20 произведений о науке сказаний пророка (хадис). Наиболее известное среди них - это «Ал Жамиъ Ассахих» («Правильное полное собрание сказаний пророка»). Оно содержит в себе 7250 сказаний пророка. Помимо этого, существует наследие, которое оставили после себя другие ученые, занимающиеся наукой о сказаниях пророка. Например, Ас-Самаркандий (785 – 868 гг.) и Ал – Хамазарани (1048 – 1140 гг.)
В течение столетий арабские эмигранты обосновались на территории Мавераннахра. Это благоприятствовало полной интеграции арабов и народов Центральной Азии. В нескольких населенных пунктах, где проживает коренное население, и в сегодняшние дни можно встретить выходцев из арабских стран, в частности, в вилоятах Бухары, Самарканда, Кашкадарьи, Сурхандарьи. Здесь до сих пор сохранились особенности быта, хотя родной язык утерян.
Анализ различных исторических источников показал, что отношения арабов с народами данного региона стали постепенно ослабевать с началом вторжения монгольских войск в XII-XIII вв. В результате, образовалось Монгольское государство, которое ослабило влияние арабского языка и культуры на территории Мавераннахра. Однако оно не смогло негативно повлиять на исламскую культуру, так как сами монголы принадлежали исламской вере. Это воздействие ослабилось даже после создания государства Тимуридов (основатель - Амир Темур (Темурлан) (1336-1405гг.)), которая заняла территорию разгромленного Монгольского государства и в течение нескольких исторических периодов имела в своем составе Мавераннахр, Иран, Афганистан, Кавказ, Месопотамию, Сирию и Северную Индию. В разгар его процветания столицей был выбран Самарканд. Современная Республика Узбекистан занимает ее центральную часть или середину, так называемого, Русского Туркестана начала XX века.
После распада государства Тимуридов в Туркестане образовались 3 независимых государства: Бухара, Хива, Коканд. Это событие открыло аппетит Российской империи - расширение своих территориальных владений. Российская империя порвала все связи, которые были между Туркестаном и арабско-исламским миром, и с того времени регион стал называться Русским Туркестаном. В начале XX века в регион пришла коммунистическая советская власть, сдавившая его своей железной рукой. Двусторонние отношения между арабскими государствами и странами региона были ограничены лишь официальными связями, которые можно было осуществить только через Москву. В редких случаях, по словам узбекского ученого Захидуллы Мунавварова, у Ташкента были связи с арабскими столицами, так как большевистские русские оккупанты ликвидировали всякую возможность создать непосредственные связи между Узбекистаном и арабскими государствами. «Несмотря на ограничения, - продолжает З. Мунавваров, - на основе культурных связей, которые раньше объединяли арабов и узбеков, и были созданы арабско-узбекистанские отношения после приобретения независимости».
Новая великая конкуренция. Для арабов факт провозглашения независимости Узбекистана в сентябре 1991 года был неожиданным, так как они с осторожностью оценивали реалии советского влияния на республику. Кроме того, связи с республикой были непрочными, поэтому в начале процесс сближения арабских государств с Узбекистаном проходил очень медленно. После развала Советского Союза арабские государства начали устанавливать дипломатические отношения с Российской Федерацией и странами СНГ, образовавшегося на основе бывших советских республик, приобретших независимость. Это происходило во время тяжелого исторического периода, когда арабы были заняты вопросами освобождения Кувейта от Иракского вторжения. В то время ожидалось международное решение проблемы Ближнего Востока и результаты подготовительных работ созыва Международной Мадридской Мирной конференции, посвященной проблемам Ближнего Востока.
Нужно отметить, что огромное количество конференций и семинаров по вопросам Ближнего Востока проходили в различных арабских государствах. Все эти мероприятия были направлены на поиск лучшего пути для создания двусторонних отношений со странами Центральной Азии, в том числе Узбекистаном. Однако эти попытки не оправдались, несмотря на то, как арабские страны дипломатически признали независимость Узбекистана. В марте 1992 года арабские государства решили подписать документы о дипломатических отношениях с Республикой Узбекистан. В них говорилось об активизировании связей со стороны арабских государств со странами Центральной Азии: открытие посольств данных государств, создание двусторонних отношений во всех сферах, а также открытие арабско – культурных центров в государствах Центральной Азии. Мы видим, что посольства таких стран, как Египет, Иордания, Палестина, Алжир, Саудовская Аравия и Кувейт были открыты в Ташкенте - столице Узбекистана. Государство Египет - единственное арабское государство, которое открыло свой культурный центр в Узбекистане. В то же время, следует отметить, что ни одно арабское государство не открыло центр для инвестиций и предоставления финансово-экономической, юридической консультации. Ведь, по сути, это является основой основ активизации двусторонних торговых и экономических отношений. Вот почему развитие политических и экономических отношений протекает медленно, и не соответствует связям, которые были исторически сложены между двумя странами. Сегодня в эпоху глобализации, которую возглавляет США и посредством этого влияет на международные отношения в однополюсном мире, особое значение играют экономические связи. Говоря о взаимных арабских и узбекских отношениях необходимо отметить тот факт, что были проведены специальные исследования в научных центрах и центрах принятия решений в арабском мире и Узбекистане по поводу новой ситуации, сложившейся в Центральной Азии с приобретением независимости ее пяти республик. В результате анализов и научных исследований, была выявлена сеть взаимных интересов, объединяющая Узбекистан и арабские государства. Основным требованием к двум сторонам является поиск и создание группы политических направлений, гарантирующих защиту интересов. Мы думаем, что в строительстве двусторонних отношений между арабскими государствами и Узбекистаном необходимо принять во внимание ряд следующих факторов:
1) Это независимое политическое экономическое развитие Республики Узбекистан, сразу выделившее ее среди других независимых республик Центральной Азии. Это развитие сказалось на существующей жесткой конкуренции между различными региональными и международными центр силами, стремящихся повлиять на независимую модель экономического и политического развития республик Центральной Азии. Некоторые наблюдатели определили данное явление как «новая великая конкуренция». Она отличается от той конкуренции, которая существовала в Туркестане между Великобританией и Российской империей в XIX веке и в начале XX века, когда ожидались окончательные результаты новой всемирной конкуренции и ее прямое влияние, как на Центральную Азию, так и на арабские государства. Это можно объяснить тем, что Узбекистан находится в центре региона, соединяемого Азию с Европой. Все что происходит в Узбекистане, так или иначе сказывается на событиях, особенно тех, которые происходят в арабском регионе и на Ближнем Востоке в целом. По прогнозам египетского ученого Ибрахима Арафата, региональные конфликты Центральной Азии, начало гонок вооружения в данном регионе, создание зоны безъядерного оружия в Центральной Азии обязательно отражаются в арабском мире. Он также полагает, что интересы арабов заключаются в необходимости создания и применения специальной программы развития будущих отношений с государствами Центральной Азии, особенно с Узбекистаном. Все это нужно осуществить, отталкиваясь от общественного мнения и позиции руководителей этих государств по отношению к национальным интересам. Таким образом, никакие региональные или международные центр силы не смогут воздействовать на государства Центральной Азии.
Стратегическое расположение и большие ресурсы.
2) Экономические интересы, имеется в виду важность геополитического расположения Узбекистана, а также наличие богатых природных ресурсов, развитый технологический и человеческий потенциал. Можно предположить, что на данном основании Узбекистан может стать важным компаньоном для совместных арабско-узбекских инвестиций, которые можно создать на основе арабских финансовых ресурсов и богатом узбекском потенциале. Такие совместные инвестиции дают возможность разнообразить традиционные экономические альтернативы, существующие между арабскими государствами и Узбекистаном. Посредством новых альтернатив можно использовать опыт и возможности арабских государств и Узбекистана одновременно. Это отмечают ряд арабских исследователей, выдвинувших следующее предположение: если будет создан новый экономический блок, то он будет внедрен в мировую цивилизацию, будет актуален и на стратегическом уровне, так как республики Центральной Азии владеют перспективными научными и стратегическими возможностями. Добавим к этому большой вооруженный потенциал некоторых из этих государств. Эти направления, которые влияют и направляют развитие конкуренции между соседними странами (Россия, Китай, Саудовская Аравия, Турция, Иран, Пакистан, Индия, Израиль) и данным регионом, обязательно повлияют на стратегическое равновесие в Центральной Азии и на Ближнем Востоке в целом.
3) Помимо этого, существует особый стратегический интерес, так как Узбекистан с первых дней независимости стремится к интеграции в мировое сообщество. Узбекистан стал играть ведущую роль в Центральной Азии, и начал принимать активное участие в решении региональных конфликтов, особенно в афганском. Когда Президент И. Каримов вышел с инициативой создать в Центральной Азии зону безъядерного оружия, то стало ясно, что Узбекистан является главной силой в Центральной Азии. Любые связи между государствами Центральной Азии обязательно проходят через Узбекистан. Это историческая роль республики, которую она играет в международных отношениях с государствами региона.
4) Роль Узбекистана в представлении толерантного образа ислама в противовес движения религиозных экстремистов, которое сопровождает независимость республик Центральной Азии. Их целью является противоборствовать с конституционным политическим режимом региона и стремление изменить его с помощью вооруженных сил и насилия для достижения поставленной цели. Именно это особо подчеркнул Президент И. Каримов, определяя угрозы безопасности и стабильности Узбекистана. На сегодняшний день стало известно, что некоторые из этих сил и направлений поддерживались определенными силами, находившимися в Афганистане. Среди них были и арабские представители, которые назывались афганскими арабами. После вывода Советских войск из Афганистана была передана информация об их разрушительной силе. Это подтверждает неправильное понимание силы ислама и шариата во время его распространения на территории соседних государств после распада СССР. Возникла угроза безопасности и мира не только Центральной Азии, но и арабских народов, а также угроза перспективам развития арабских отношений с государствами региона. Яркое тому доказательство – событие 11 сентября 2001 года в США, и его последствия на местном и международном уровне.
Исходя из этого, в интересы арабов входит истолковать истинный образ ислама перед народами Центральной Азии. Это осуществимо путем тесного сотрудничества с законным правительством государств региона Центральной Азии в области политики, экономики и распространения истинной исламской культуры, ее толерантного облика, укрепляя арабско-узбекские узы. Эта цель также входит в стремления Узбекистана. Ярким тому примером послужат мероприятия, проводимые представительствами исламских фондов Кувейта в Узбекистане.
Обозреватели определили, что Узбекистан также имеет свои интересы в арабских государствах. Результаты тщательного анализа внешней политики Узбекистана показали, что узбекское руководство имеет ряд важных интересов, связывающих его с арабскими государствами. К примеру, арабские страны являются областью для разнообразия альтернатив во внешней политике Узбекистана, потому что на фоне международной конкуренции, происходящей в круге Центральной Азии, видна важность арабских стран в качестве глубокого рубежа в цивилизации, культуре, географии, которая сближает и укрепляет связи с Узбекистаном. Как было уже отмечено раньше, такие огромные экономические возможности как источник инвестиций и потребительских товаров, рынок рабочей силы, технология и производство Узбекистана. К дополнению этому арабы не имеют никаких региональных или политических претензий к Узбекистану. На основе этого тесное сотрудничество с арабскими государствами обеспечит Узбекистану расширение своих возможностей в создании внешней политики. То есть, составит ее международную и равноправную стабильную позицию, обеспечивающую ее национальные интересы, создаст новый стратегический проспект. Все это осуществимо для Узбекистана посредством поддержки арабской группы, имеющей равноправные связи с другими силами в мире. В то же время, это также удовлетворит интересы арабской группы. Не секрет, что чем больше возможных альтернатив будет у Узбекистана, тем больше будет возможностей маневрировать в области международных отношений, что обеспечит лучшие условия в отношениях с международными компаньонами. Группа арабских стран, особенно арабских государств залива, во главе королевства Саудовской Аравии является финансово-экономической силой, позволяющая создать выгодные условия для инвестиций в Узбекистане и одновременно даст республике возможность эффективно использовать свои ресурсы. Некоторые арабские государства имеют технологический потенциал, который необходим Узбекистану в сегодняшнем процессе формирования молодого государства. Это особенно важно в период экономических преобразований рыночной экономики, которая до сих пор продолжается и требует создания экономической и банковской системы. Кроме того, как некоторые арабские государства, так и Узбекистан могут сотрудничать в области подготовки кадров в экономических, научных и аграрных сферах.
Области совместных инвестиций. Для изменения пока неясной картины в узбекско-арабских отношениях необходимы инвестиции. В арабские инвестиции в государственном проекте развития в области экономики и производства в Узбекистане в области сельского хозяйства, животноводства, нефтехимии, промышленности, воздушных автомобилестроительных железнодорожных сообщений. Создается возможность взаимоподдержки и доверия между арабскими государствами и государствами Центральной Азии, особенно Узбекистаном, не имеющего выхода на открытое море. Это укрепит арабский авторитет во внутреннем многонациональном обществе Узбекистана и взаимопонимание между народами и правительствами, образуется почва для экономических интересов, в которых заинтересованы обе стороны.
Узбекистан имеет стратегические национальные интересы, которые подразумевают важность сотрудничества с арабскими государствами, необходимость использовать это для укрепления узбекско-арабского партнерства. Стратегические интересы исходят из ряда конкретных факторов: политические, экономические, религиозные и культурные, которые связывают арабов с народами Центральной Азии на протяжении всей истории, как было уже отмечено ранее. Ни Царская Россия, ни советское руководство не смогли уничтожить этот факт. Кроме того, необходимо обратить внимание на уникальные обстоятельства: возможность притока инвестиций в Узбекистан и обеспечение любых финансово-экономических, коммерческих отношений. Они будут способствовать успешному развитию в интересах двух сторон, если инвестиции будут направлены в проекты экономического общественного развития, разработанного на научных основаниях правительством Узбекистана для подъема национальной экономики.
Узбекистан владеет огромным богатством: сельское хозяйство, животноводство, огромные запасы природных ресурсов. Производит такие виды промышленных продуктов, необходимых арабским государствам, как металлургия, машиностроение, сельскохозяйственная техника, тракторы, автомобили, самолеты, а также сырье, используемое в промышленности. Помимо этого, нужно отметить разнообразие источников энергии, высококвалифицированные научно-технические кадры, огромный опыт в области мелиорации и сельского хозяйства в пустынных зонах. Все это необходимо для развития инфраструктуры национальной экономики. А это уже считается хорошей базой для будущего сотрудничества Узбекистана с любым из арабских государств, так как является большой областью для инвестиций арабского капитала.
Говоря о сельскохозяйственном богатстве, мы видим, что сегодня Узбекистан занимает 4 место в производстве хлопка в мире и 2 место по экспорту среди государств-производителей хлопка. Узбекистан ежегодно производит около 4 млн. тонн этого важного стратегического сельскохозяйственного продукта. К этому можно добавить производство более 30 тыс. тонн шелкового кокона, а также большое разнообразие сельскохозяйственных продуктов, включающие более 3 млн. тонн овощей и фруктов, которые можно обработать и подготовить к экспорту более половины зарубежных рынков. Среди них и арабские рынки, если бы были арабские инвесторы, желающие заниматься этим направлением. Помимо этого, огромный потенциал в области животноводства, позволит стать основным экспортером в обеспечении мясом рынков арабского государства залива, разумеется, если были бы найдены правильные совместные инвестиции в данном направлении.
Что касается полезных ископаемых, которые включают золото, серебро и другие драгоценные металлы плюс природный газ и нефть. Узбекистан занимает 4 место в производстве золота в мире. Ежегодно производит 70 тонн золота. Занимает 2 место среди государств в СНГ после Российской Федерации, которая производила 130 тонн золота в 1995 год, а также частично эксплуатирует курьеры 96 металлов, среди них титан, магний, серебро, медь, цинк, уран, ситронтиум (?) и другие ископаемые.
На данный момент можно использовать арабские инвестиции в этих областях путем поддержки международных банков и финансистов узбекской стороны. Инвестиции в Узбекистане сегодня базируются на крепкой законодательной базе, отвечающей требованиям иностранных инвесторов и обеспечивающей их интересы, а также интересы развития национальной экономики Узбекистана. Она также гарантирует активизацию двусторонних соглашений в области транспорта, торговли и экономического сотрудничества, подписанного между правительством Узбекистана и некоторыми арабскими странами. До сих пор не действует правовая база, еще не вышедшая на свет, потому что, как мы полагаем, о ней не известно многим арабским инвесторам. Причиной этому является отсутствие научных арабских центров изучения рынка инвестиций и оказания правовой консультации в Узбекистане. Мы считаем, что среди научных иностранных и совместных центров исследования возможностей зарубежных инвесторов и двусторонних инвестиций, многие из которых аккредитованы в Ташкенте, есть примеры, незаинтересованных поддержать перспективу арабско-узбекского экономического сотрудничества. Это понятно, потому что рынок инвестиций, прежде всего, начинается с конкуренции и стремления сохранить по мере возможности монополию в инвестиционных рынках. Отсюда возникает вопрос: будут ли арабские инвестиционные учреждения инициировать и открывать свои представительства в Республике Узбекистан, исходя из соображений, не упустить возможность успешного использования зарубежных инвестиций, пока не стало поздно. Этот вопрос мы оставим для тех, кто уполномочен принимать решение.
XIV – РАЗВИТИЕ ИСЛАМСКОГО ДВИЖЕНИЯ НА БЛИЖНЕМ И СРЕДНЕМ ВОСТОКЕ
Датой рождения исламского движения в регионе можно считать 1928г., когда в египетском городе Исмаилия шейхом Хасаном аль-Бунна была создана организация "Аль-Ихван аль-Муслимин" ("Братья-мусульмане"). С самого начала она была нелегальной и представляла собой своего рода смесь религиозной секты и политической партии. Своей целью организация ставила объединение всех мусульман в рамках "истинно исламского государства", где конституцией должен быть Коран, а правовой системой – Шариат. Для достижения этой "святой" цели допускалось использование любых средств борьбы, в том числе и террора ("цель оправдывает средства").
"Братья-мусульмане", будучи первоначально чисто египетской организацией, тем не менее смогли распространить свою политическую доктрину в других мусульманских странах. Под их влиянием в Иране была создана в послевоенный период организация "Федаяне-ислам" ("Бойцы ислама"). Последнюю в начале 60-х годов возглавил Хомейни, который после прихода к власти реализовал на практике концепцию "исламской государственности", разработанную ведущим теоретиком "Братьев-мусульман" Абдель Кадером Ауда.
После окончания Второй мировой войны "Братья-мусульмане" активно включились в национально-освободительную борьбу, искусно сочетая политические (в том числе и легальные) ее формы с диверсионно-террористическими. Основной удар наносился по английским войскам и "предателям" из числа египетских политических деятелей. В 1949г. за организацию убийства премьер-министра страны был казнен основатель организации Хасан аль-Бунна. Однако это лишь усилило позиции сторонников вооруженных методов борьбы. В конце 1951г. именно "Братья-мусульмане" развернули партизанскую борьбу против английских войск в зоне Суэцкого канала. Они приветствовали приход к власти офицерской группировки во главе с Г.А. Насером, но, как только убедились, что он не собирается создавать "исламской государственности", попытались его уничтожить.
В ответ на это их активность была подавлена самыми жесткими репрессиями, а уцелевшие лидеры бежали из страны в Саудовскую Аравию, где с 1955г. находится штаб-квартира организации. Она получила мощную поддержку со стороны вахабитского духовенства и постепенно превратилась в общеарабскую, а затем и в мировую организацию, имеющую свои филиалы и ячейки во многих мусульманских государствах, а также в среде мусульманской диаспоры в Европе и Америке.
Под их непосредственным идейным влиянием правящие круги Саудовской Аравии, во главе которой в 1964г. встал незаурядный государственный деятель – король Фейсал (убит в 1975г.), начинают проводить политику внедрения исламской политической доктрины в межгосударственные отношения. В 1965г. король Фейсал выступил с инициативой создания военно-политического союза мусульманских стран – Исламского пакта. Поскольку в это время доминирующей в "третьем мире" была идея неприсоединения, то его инициатива не нашла положительного отклика (безоговорочно ее поддержал лишь шах Ирана). Тогда правящие круги Саудовской Аравии перешли к поэтапной реализации концепции "исламской солидарности", т.е. к формированию политического союза мусульманских государств, что выразилось в создании Организации исламской конференции (ОИК). По инициативе и в основном на средства Саудовской Аравии при ОИК создается развитая пропагандистская и финансовая инфраструктура.
Хотя число государств – членов ОИК непрерывно росло (к концу 1997г. оно достигло 54), но создать сколько-нибудь сплоченное политическое объединение, не говоря уже о политическом союзе, Саудовской Аравии не удалось в силу целого ряда причин. Среди них немалую роль играло то, что большинство вошедших в ее состав государств сделало это по сугубо прагматическим соображениям, в расчете на массированную финансовую помощь со стороны Саудовской Аравии, а затем стран ССАГПЗ в целом. Конфликты между самими мусульманскими странами, и в первую очередь ирано-иракская война, поставили под сомнение саму идею "исламской солидарности".
Правящие элиты мусульманских стран со светскими политическими режимами отнюдь не стремились к немедленной реализации исламской политической доктрины ("исламской государственности"), что для многих из них было равносильно самоубийству, однако и ее последовательные сторонники не смогли объединиться. Они образовали две противостоящие друг другу коалиции. С одной стороны, Саудовская Аравия и Пакистан, а с другой – Иран и Ливия. Последнюю характеризовал четко выраженный антиамериканизм, т.е. восприятие США как главного врага мусульман ("главный дъявол") и основного союзника Израиля. Саудовская Аравия и особенно Пакистан находились в достаточно тесных союзнических отношениях с США, об отказе от которых не могло быть и речи.
Именно проамериканская ориентация правящих кругов Саудовской Аравии дала основание имаму Хомейни, ставшему руководителем ИРИ и претендовавшему на роль духовного главы всех мусульман мира, обвинить их в "предательстве". Хотя коалиция Саудовская Аравия – Пакистан и сохранила свое доминирующее положение в ОИК, но противоречия в ней еще более обострились, и, соответственно, снизилась эффективность ее деятельности в целом. Идею "исламской солидарности" так и не удалось реализовать на межгосударственном уровне.
По-иному развивалось исламское движение на общественном уровне, где доминирование (причем не только идейное) "Братьев-мусульман" было бесспорным. Со второй половины 70-х годов они начинают активную борьбу за "исламскую государственность" в Египте, Сирии, Иордании и Афганистане. Параллельно с ними в Иране действует организация "Федаяне-ислам", возглавляемая Хомейни.
Возвращение "Братьев-мусульман" в Египет произошло по инициативе преемника Г.А. Насера – А. Садата, который рассчитывал с их помощью ослабить позиции своих противников. Первоначально этот расчет оказался верным, но уже в 1974г. "Братья-мусульмане" и примыкающие к ним группировки начинают открытую борьбу с режимом А. Садата. Процесс мирного урегулирования с Израилем стимулирует перерастание этой борьбы в террористическую войну. Заключив мирный договор с Израилем, А. Садат выносит себе смертный приговор. 6 октября 1981г. он был убит группой исламских боевиков. Сменивший его на посту президента Египта Х. Мубарак вынужден был прибегнуть к жестким карательным мерам, чтобы остановить террористическую войну, и на некоторое время ему это удалось.
В Сирии "Братья-мусульмане" действовали еще более решительно. Воспользовавшись недовольством значительной части населения политикой президента Х. Асада, они организовали во второй половине 70-х годов массовое повстанческое движение. Им удалось захватить два крупных сирийских города – Хама и Халеб, которые армейские части вынуждены были брать штурмом с применением тяжелой техники и авиации. Опираясь на систему лагерей и баз, созданную в Иордании, где они обеспечивали себе широкую массовую поддержку, "Братья-мусульмане" основывают оппозиционный "Исламский фронт" в 1981г. Он ставит своей задачей свержение режима Х. Асада и образование исламской республики. Только к концу 1982г. сирийской армии и органам безопасности удалось окончательно разгромить отряды исламских боевиков. Однако, несмотря на поражение и последовавшие за ним широкомасштабные репрессии, "Братья-мусульмане" сумели сохранить значительное влияние в стране.
В Иране "Фадаяне-ислам" во главе с Хомейни, используя поддержку других оппозиционных шахскому режиму сил, в 1979г. относительно легко свергает монархию и создает исламскую республику (ИРИ), попутно разгромив в ходе гражданской войны своих прежних светских союзников.
В Афганистане исламские группировки, направляемые "Братьями-мусульманами", в 1975г. предприняли попытки свергнуть режим М. Дауда, но потерпели неудачу. Только после того как в 1978г. власть в стране перешла в руки НДПА, которая сразу же начала строить социализм (что вызвало массовое недовольство населения), эти группировки, опираясь на помощь Пакистана, Саудовской Аравии и США, смогли развернуть партизанскую войну с режимом НДПА. Она с самого начала велась ими под лозунгом "джихада". Когда, спасая режим НДПА, руководство СССР приняло решение о вводе советских войск, "джихад" из внутриафганского превратился в общеисламский.
Все исламские организации региона, не говоря уже о правящих кругах Пакистана, Ирана, Саудовской Аравии и ряда других стран, активно включились в оказание помощи афганским "муджахедам". Только в странах ССАГПЗ было собрано около одного миллиарда долларов, что было вполне достаточным для финансирования боевых действий "муджахедов" в течение первых нескольких лет гражданской войны. Оно осуществлялось не столько по официальным каналам, сколько через "Братьев-мусульман" и пакистанскую "Мусульманскую лигу" ("Джамаати-ислам"). Кроме того, через них было направлено на помощь "муджахедам" около 15 тыс. арабских добровольцев. С 1984г. "муджахедам" стали открыто помогать США.
В 1989г. советские войска были выведены из Афганистана, а в 1992-м пал режим НДПА. Исламисты одержали победу, но стабилизировать положение в стране так и не смогли. Разгорелась борьба за власть между лидерами "муджахедов", а затем между "умеренными" и "радикалами" (движение "Талибан"). Последние, опираясь на прямую помощь Пакистана и косвенную помощь США, в 1996г. смогли занять столицу страны г.Кабул, но гражданская война продолжалась, все больше приобретая характер межэтнического конфликта.
К началу 90-х годов первая стадия борьбы за "исламизацию" (введение "исламской государственности") региона завершилась. "Исламская государственность" была установлена в Иране и Судане (после военного переворота 1989г.), а затем и в Афганистане, но Египет и Сирия устояли перед натиском исламистов. Невелики были их успехи и в Турции. Исламское движение оказалось на перепутье, и именно к этому времени относится война в Заливе, которая продемонстрировала глубокий раскол между мусульманскими государствами.
25 апреля 1991г. в столице Судана г.Хартуме по инициативе радикального крыла исламского движения была созвана "исламо-арабская народная конференция", в которой приняли участие представители исламских партий и организаций из 50 стран мира. На ней было принято решение создать в противовес правительственной ОИК неправительственную организацию исламо-арабской конференции (ОНИАК) со штаб-квартирой в Хартуме. Генеральным секретарем новой организации был избран лидер суданского филиала "Братьев-мусульман" Ат-Тураби. Перспективными целями ОНИАК являются достижение "исламской солидарности" и "борьба с международным сионизмом". Были также определены текущие задачи – недопущение "капитуляции перед Израилем" и "освобождение оккупированных территорий". К категории последних были отнесены не только Западный берег и сектор Газы, но также районы расположения американских войск и базы в странах ССАГПЗ. На третьей сессии ОНИАК (1995г.), в которой участвовали представители уже из 80 стран, к оккупированным территориям была отнесена и Чечня.
На конференции выявились разногласия между "умеренными" и "радикалами". Первые выдвинули лозунг: "Сначала отвоевать человека, потом – государство", т.е. по существу сделали упор на мирные и легальные методы политической борьбы. Их оппоненты – "радикалы", составлявшие подавляющее большинство, настаивали на необходимости первоочередного захвата государственной власти с помощью вооруженной борьбы, и прежде всего различных форм террора. В конечном счете именно "радикалы" определили стратегическую линию ОНИАК. В Судане была создана система лагерей по подготовке исламских боевиков. Оформилась на межгосударственном уровне новая коалиция Иран – Судан. Прежний союзник Ирана – Ливия после окончания ирано-иракской войны резко свернула сотрудничество с ним. Более того, ливийский лидер М. Каддафи обрушил репрессии на ориентировавшихся на Иран исламистов-радикалов, заявив, что "Хизбаллах" – это не "партия Аллаха", а "партия дъявола".
Задачи, поставленные ОНИАК, не остались на бумаге. С весны 1992г. развернулась широкомасштабная террористическая война, которая захватила не только Ближний Восток, но и Северную Африку. Отдельные исламистские группы предпринимают попытки перенести ее на территорию США и Франции. Особой интенсивности она достигает в Египте и Алжире, а также в Палестине и зоне расположения американских войск в Саудовской Аравии.
В 1994г. президент Египта Х. Мубарак обратился с настоятельным трбованием к Королю Саудовской Аравии Фахду прекратить финансирование радикальных исламистских организаций и групп. В 1995г. саудовское правительство официально заявило, что сделало это и что им арестовано несколько сот исламских террористов – членов "Аль-Джихад аль-Ислами" (военное крыло "Братьев-мусульман"). В значительной степени эти меры были вызваны серией террористических актов против саудовских военных объектов и американских военнослужащих. Однако финансирование радикальных исламистов все же продолжалось "без ведома и согласия правительства", хотя и в меньших масштабах. На роль основного спонсора исламского движения выходит Иран.
Размах террористической войны вызывает серьезное беспокойство мирового сообщества. В марте 1996г. в египетском городе Шарм аш-Шейхе была проведена встреча на высшем уровне стран – участниц ближневосточного мирного процесса (включая США и Россию). На ней основное внимание было уделено проблеме терроризма и его негативному воздействию на миротворческие усилия. Участники наметили ряд мер по борьбе с терроризмом. Однако большого эффекта они не имели, и террористическая война продолжалась. Более того, боевики-исламисты стали все чаще прибегать к убийствам иностранных граждан (туристов, бизнесменов, дипломатов и др.).
Решительное осуждение мировым сообществом, в том числе многими мусульманскими странами, террористической войны, развязанной исламскими "радикалами" в регионе, стимулировало активизацию "умеренных". Инициативу берет на себя лидер турецкой Партии благоденствия Н. Эрбакон, ставший премьер-министром страны после досрочных парламентских выборов в декабре 1995г. В контексте борьбы с "международным сионизмом" он выдвинул идею противопоставить "семерке" промышленно развитых стран "восьмерку" развитых мусульманских государств, которые бы олицетворяли "справедливый исламский порядок". 15 июня 1997г. в Стамбуле состоялась конференция, на которой была принята декларация о создании этого нового объединения. Судя по его составу (Турция, Иран, Афганистан, Пакистан, Бангладеш, Малайзия, Египет и Нигерия), нет серьезных оснований рассчитывать на его сколько-нибудь реальную жизнеспособность.
Да и сам Н. Эрбакан был почти сразу же свергнут военными, которые развернули широкомасштабную компанию преследования исламистов. Тем самым были еще больше ослаблены позиции "умеренных". Доминирующее положение "радикалов" стало несомненным, что и нашло свое выражение в ряде новых крупных террористических актов.